Журнал для родителей Мамам и Папам - вернуться на главную страницу сайта
Занимательный и познавательный сайт для молодых родителей
Главная страница Контакты

ЖДЕМ МАЛЫША

ЗДРАВСТВУЙ МИР

ПЕРВЫЕ ШАГИ

ДЕТСКИЙ САД


... уроки общения

Экзамены для всей семьи

Наши отношения с мужем совсем разладились. Мы либо ссорились, либо молчали. Нам уже давно не о чем было друг с другом разговаривать. Я все больше убеждалась, что нас с Димой объединяют только общая квартира, общая дочь и... ссоры.

Хотя по большому счету даже ссориться удавалось нечасто, потому что он почти все время проводил на работе. Еще год назад я обижалась на мужа за то, что он так мало времени проводит с семьей, и даже пыталась как-то исправить ситуацию. Психологи, дающие советы на страницах глянцевых журналов и с экранов телевизоров, считают, что практически любую проблему в семье можно решить, если спокойно обсудить ее. Я несколько раз пыталась завести с мужем разговор. Каждый раз мои попытки вызывали у него злость и агрессию.

— Чего ты от меня хочешь?! — сердился Дима, когда я в очередной раз начинала обсуждать волнующую меня тему. — Я вкалываю, как вол, света белого не вижу, приползаю совершенно без сил с одним-единственным желанием: чтобы меня не трогали и дали спокойно отдохнуть. А получается, как у Высоцкого: «Приду домой — там ты сидишь!» Неужели твоих куриных мозгов не хватает, чтобы понять одну простую, как совковая лопата, истину: я для вас стараюсь, чтобы ты и Маришка ни в чем не нуждались... Другая женщина на твоем месте молилась бы на мужа, который дает ей возможность ничего не делать и сидеть дома! А ты вечно плачешься, ходишь с кислой физиономией... Просто терпения больше нет твое вечное нытье слушать!..

 Ну конечно, я сижу дома и ничего не делаю! Вот типично мужской взгляд на труд женщины-домохозяйки. А уборка трехкомнатной квартиры, покупка продуктов, готовка, стирка, глажка это —, естественно, не в счет! Хотя, наверное, зря я так огульно стригу всех мужчин под одну гребенку. Моя подруга Ася, тоже не работающая, почти каждый вечер слышит от мужа: «Бедняжка, ты, наверное, так устала за день... Хватит крутиться, приляг, отдохни». Господи, как мне хотелось услышать от Димы такие слова! А ведь когда-то, много лет назад, он мне говорил что-то подобное. Но потом почему-то перестал...

Я много раз пыталась ему объяснить, что домашний труд ужасно тяжелый и неблагодарный, но муж только досадливо отмахивался:
— А ты хочешь, чтобы я, протрубив десять часов в офисе, еще и к плите становился? Или за пылесос хватался?
— Не нужно к плите... И за пылесос не нужно... Но на родительское собрание к Маринке ты мог бы хоть раз для приличия сходить? — не выдержала я однажды.
— Для какого такого приличия? — огрызнулся Дима. — Девять лет ты в школу к Марише ходила, и все было нормально. На десятый вдруг вожжа под хвост попала!
— В том-то и дело, что десятый класс, — сказала я, сделав вид, что пропустила мимо ушей и хамский тон, и грубость по поводу вожжи под хвостом. — Девочка в будущем году школу заканчивает! Неужели тебе как отцу неинтересно, как у нее обстоят дела с учебой?
— Мне как отцу интересно. Вот ты сходишь на собрание и все мне потом подробно расскажешь.
Вскоре даже такие разговоры ушли в прошлое. Остались либо крики и ругань, либо отчужденное молчание. Когда у нас разгорался очередной скандал, дочка уже не плакала и не пыталась нас помирить, как раньше, а быстро одевалась и убегала к подруге, демонстративно громко хлопнув на прощание дверью. Когда же буря сменялась периодами «холодной войны», то Маринка, так же, как и мы с мужем, начинала играть в молчанку, ходила по дому хмурая и злая.

Я обижалась на нее за такое поведение, но особенно не переживала — с подростками случаются проблемы и похуже. На первое собрание в одиннадцатом выпускном классе, как всегда, пошла я. Решали, в основном, организационные вопросы, поскольку учебный год только что начался и у учителей особых претензий к ученикам еще не было. Зато на следующем собрании...
— Оксана Леонидовна, задержитесь, пожалуйста, — окликнула меня Маринкина классная руководительница, когда я вслед за другими родителями направилась было к выходу. — Я не хотела говорить это при всех... Ваша дочь... Марину словно подменили в этом году.
— В каком смысле? — спросила я внезапно осипшим голосом.
— Она очень часто прогуливает. Когда прошу принести справку от врача или записку от родителей, начинает плести разные небылицы. Кроме того, успеваемость у нее в этом году чуть ли не хуже всех в классе. Отличницей она, положим, никогда не была, но всегда считалась твердой хорошисткой. А тут... — Учительница передала мне классный журнал. — Вот. Полюбуйтесь.
Я листала страницы, водя пальцем по строкам напротив фамилии Малышева, и чувствовала дурноту, словно отравилась несвежими продуктами. А еще — уколы в области сердца. Какой-то кошмар, а не оценки! «Единицы», «двойки», «тройки»... А в тех клеточках, где не было единиц и двоек, стояли жирные буквы «н».
— Спасибо, что поставили в известность, — пробормотала я, стыдясь смотреть в глаза учительнице. — Я обязательно поговорю с Мариной. Самым серьезным образом!

Если честно, то в ту минуту мне хотелось не вести с дочкой душеспасительные беседы, а взять отцовский ремень и выпороть ее как Сидорову козу. Перед тем как уйти домой, я скрупулезно выписала на листочек все «неуды» и прогулы по датам.

Когда вернулась домой, мужа еще не было, а дочка в своей комнате валялась на тахте и слушала музыку.
— Это что такое?! — закричала я и швырнула листок ей на живот. Марина лениво стянула наушники и поднесла бумажку к глазам.
— Какие-то цифирки... — безмятежно процедила она.
У меня от такой наглости даже в глазах потемнело. Я схватила висящий на спинке стула дочкин лифчик и с размаху стегнула ее по плечу.
— Ты чего дерешься?! — обиженно проворчала Марина.
— Тебя за такие вещи... — я потрясла листком с оценками перед ее носом, — убить мало! За два месяца — 94 часа пропусков! Немедленно отвечай, где ты шлялась все это время!
— Нигде не шлялась, — ответила дочка, ухитрившись, вырвала у меня из рук свой бюстгальтер и быстро сунула его под подушку.
— Не ври!!!
— Я не вру! Нигде я не шлялась! Просто, пока шли занятия, у Алины сидела. Алиной звали нашу соседку — юную мать-одиночку. Наверняка та была только рада, что Маринка скрашивает ее вынужденное одиночество и помогает нянчиться с малышом. Первым моим побуждением было пойти к соседке и устроить ей скандал — зачем мою прогульщицу покрывает! Но потом передумала. Глупо перекладывать вину с больной головы на здоровую.
— С завтрашнего дня я сама буду тебя водить в школу, — пообещала я дочке. — До самого класса доводить и сдавать из рук на руки учителю.
— И пойду я по рукам... — хмыкнула Марина.
Эта мерзавка вела себя так, будто ничего не случилось!
— Ты мне еще поговори! И чтобы через месяц по всем предметам оценки исправила! Иначе...
— Что «иначе»? — сорвалась таки на крик дочка. — На улицу меня выгоните? В интернат сдадите? А я не боюсь! Да лучше в самом жутком приюте жить, чем с такими родителями!
— И чем же тебе родители не угодили?
— Я чуть не задохнулась от возмущения.
— Мы с отцом буквально наизнанку выворачиваемся, чтобы у тебя все было. Попросила компьютер — пожалуйста, захотела дубленку — получай, доченька! А доченька...
— Да вам с папой на меня наплевать! — звенящим от волнения голосом крикнула Марина. — Вы всегда только выяснением отношений заняты, а мои проблемы вам по барабану!

Моя злость вдруг куда-то улетучилась. На смену ей пришло острое чувство вины. В словах дочери была правда, и от этой правды мне сделалось совсем тошно.
— Ладно, — сказала я, успокоившись. — Выпустили пар, и хватит. Но с оценками нужно что-то делать. С таким букетом «двоек» ты даже аттестат не сможешь получить. Тебе просто выдадут справку, что прослушала курс средней школы, — и гудбай. А с подобной справкой ни в одном вузе заявление не примут. Или ты хочешь на своем будущем поставить крест?

Марина насупленно молчала, не поднимая на меня глаз.
— Поступим так, — продолжала я. — С сегодняшнего дня я буду, как в первом классе, проверять все твои домашние задания. Ну, что ты сидишь? Доставай дневник. Так... Какие у вас завтра уроки? История, две физкультуры, физика, геометрия и русская литература... Через два с половиной часа перескажешь мне заданный параграф по истории и покажешь сочинение. Время пошло.

Выходя из дочкиной комнаты, я не удержалась и громко хлопнула дверью. И зачем это сделала? Ведь, казалось бы, уже помирились и, как говорят политики, достигли консенсуса. Но... не сдержалась... Слишком сильно во мне еще недавно кипела злость на дочку, чтобы вот так, за несколько минут, остыть. Конечно, я поступила не слишком педагогично, но Марина должна для себя твердо уяснить: я с ней сейчас не шутки шутила. И отныне собираюсь неусыпно контролировать каждый ее шаг. Дима в тот день вернулся домой, как обычно, поздно — в десятом часу. Я попыталась рассказать ему о Маринкиных проблемах в школе, но все закончилось тем, что каждый из нас стал с пеной у рта перекладывать вину за случившееся на другого. В конце концов, он наорал на меня (даже дважды выругался), затем наорал на дочку (очень жестко, но хоть без мата), после чего она расплакалась и закрылась в своей комнате на ключ. Марина так и не открыла в тот вечер дверь, хотя я несколько раз стучалась и требовала, чтобы она показала мне выполненные домашние задания. Убедить дочку учиться вместе со мной было непросто. Сначала она злилась и отказывалась «сотрудничать», но я стояла на своем. По вечерам, вместо того, чтобы отдыхать, я штудировала ее учебники. Ведь, чтобы проверить, насколько хорошо дочка подготовилась, я сама должна быть, как говорится, в теме.
— Ты хуже нашей исторички! — фыркала Маринка, когда я в четвертый раз заставляла ее читать один и тот же параграф. — Прямо инквизиторша какая-то! Кроме того, я выполнила свою угрозу и стала ежедневно провожать дочку в школу. Слава богу, под конвоем ее водить пришлось недолго — спустя несколько дней она клятвенно пообещала мне, что больше не пропустит ни одного урока, и я ей поверила. Правда, через пару недель я на всякий случай позвонила классной руководительнице и спросила, как обстоят дела с посещением.
— Со дня последней нашей встречи на собрании Марина ни одного урока не пропустила, — ответила учительница. — И как вам это удалось? Может, поделитесь своим ноу-хау с родителями других прогульщиков?

Это была моя первая победа! Понемногу стали улучшаться оценки по гуманитарным предметам (то есть по тем, где я могла как-то помочь Марине). Когда дочка в один день принесла «четверку» по истории, «пятерки» по географии и зарубежной литературе, я сбегала в магазин и купила торт, чтобы отпраздновать ее успехи. Но по математике, физике и химии положение дел по-прежнему оставалось катастрофическим. В этих науках я не просто плавала, а была практически «стерильной» (в школе кое-как сдала экзамены на «троечки», но за последующие двадцать лет даже то, что знала, полностью успела забыть). Очень не хотелось обращаться с этим вопросом к Диме (я чувствовала, что разговор по традиции закончится очередным скандалом), но пришлось.
— Репетиторы по трем предметам? Ты с ума сошла! Представляешь, сколько это стоит?! Я деньги печатать еще не научился! — кричал муж. — Ты дома сидишь, вместо того чтобы воспитывать ребенка, бог знает чем занимаешься! Распустила девчонку по самое никуда! Небось дневник последний раз в первом классе у нее проверяла. Пустила учебу на самотек — вот и результат! Он еще немного побушевал, а потом внезапно успокоился и буркнул все еще недовольным тоном, но уже без истерик и оскорблений:
— Ладно, так и быть, я сам с ней по этим предметам позанимаюсь.
И действительно, в тот же вечер сел разбирать с Мариной задачи по математике и физике.
С этого дня мы вдвоем стали подтягивать дочку. Как говорили в пору моего детства, «взяли на буксир».

Ну и взяли вы меня в оборот! — жаловалась Маришка. — С одной стороны ты жмешь, с другой — папа. Он вчера мне полчаса рассказывал, что математика — царица наук. И не уметь решать тригонометрические уравнений — стыд и позор. А ты сегодня распиналась о том, что важнее всего — хорошо знать историю и английский. Так кому верить? Я, бедная-несчастная, между вами, просто как между молотом и наковальней!
— А кому сейчас легко?! — со смехом отвечала я.
Давно у меня уже не было такого хорошего настроения. Дима стал приходить домой намного раньше обычного, на ссоры со мной у него просто не хватало времени — наскоро поужинав, он садился заниматься с Маришей. Да и дочкин прогресс был налицо: в дневнике все чаще мелькали «четверки» и даже «пятерки». Даже поздними вечерами, когда заканчивали репетиторскую деятельность, мы с мужем, вместо того чтобы ссориться, делились впечатлениями.
— Знаешь, иногда меня так и подмывает взять и самому решить за нее уравнение или задачу, — жаловался муж.
— У меня та же самая история! Честное слово, мне во сто раз проще самой написать сочинение по Булгакову, чем как следует натаскать Маришу по теме.
— Ей от нашей доброты знаний не прибавится, — сказал муж. — Пусть лучше оценку получит похуже, но сделает задание самостоятельно. В голове хоть что-нибудь да осядет.
— Согласна. Знаешь, я действительно виновата в том, что она запустила учебу. Надо было ее и в прошлом, и в позапрошлом году контролировать, но посчитала, что Маринка уже взрослая, и пустила все на самотек.
— Случайно, не знаешь, куда она собирается поступать?
— Говорит, что еще не решила. А у тебя есть какие-то идеи?
— У меня целая куча идей, но надо, чтобы она сама определилась с выбором. Иначе от учебы толку не будет...
Ах, какими спокойными и мирными стали наши вечера!

Приближался конец учебного года. Уже несколько месяцев дочкин дневник я открывала не со страхом, а с гордостью. Все-таки мы с Димкой большие молодцы! Да и Маринка — умничка: не подкачала, оправдала наши надежды. В конце апреля я отправилась на родительское собрание, последнее в этом учебном году. «Нам с вами нужно будет решить много вопросов, связанных с предстоящими экзаменами и выпускным вечером», — сказала классная руководительница, начиная собрание. И тут дверь открылась, и на пороге появился... мой муж.
— Извините, что опоздал, — сказал он и направился к последней парте, за которой сидела я.
Сел рядом и удивил меня еще раз — накрыл своей широкой ладонью мою руку. У меня перехватило дыхание: как давно между нами не было подобной близости. Даже когда занимались любовью, каждый был как бы сам по себе. А сейчас снова мы вместе, как много лет назад.
— Особо хочу отметить успехи, которых достигла Марина Малышева, — сказала учительница.
Я покраснела от удовольствия, а Дима легонько пожал мои пальцы и шепнул: «Поздравляю».
— И я тебя... — шепнула в ответ. Домой мы возвращались пешком. Если бы мы не знали, что нас с нетерпением ожидает дочка, то обязательно зашли бы в кафе и отметили. Что? Сдачу очень непростого экзамена, за который вся наша семья получила «отлично».

Экотрениг На вольных хлебах
Журнал для родителей Мамам и Папам
Главная страница   •   Календарь беременности   •   Контакты
Copyright ® 2007. Все права защищены.
При полном или частичном использовании материалов сайта гиперссылка вида
Сайт для родителей Мамам и Папам обязательна!